Он меня пинал, убивал словами. Он не приезжал на игры, потому что ему было стыдно за меня. Я приезжал домой и снова на меня обрушался целый шквал. А я затыкался в угол своего любимого кресла и навзрыд орал. Я не имел права подать хоть малейший звук, потому что тогда он подумает, что я ещё и слабак. Я не мог хотя бы на секунду проявить слабость. Я не мог ничего ему сказать. Я не мог.
И дело не в том, что мне не нравилось футбольное поле. И даже не в том, что одноклубники умирали на глазах. Дело в том, что мне не нравилось, что меня заставляли. И это чувство до сих пор со мной. Меня и по сей день херачит, если меня что-то именно заставляют делать. И поэтому я научился следить за тем, что мне делать и когда, сам.
Я не понимал, для чего же тогда это. Я примерно представлял, но всегда был в подростковом океане. Даже на этот счёт.
А спустя много лет я слышу строчку Левана, которая открывает мне глаза.
«Я головой в спорте, спорт - мое спасение.»

Спасение, сука. Какой же я конченый. Если ты не понял, то вот ещё раз. Спасение.
А что спасало вас?

Тебе хорошо?